Переехав в Белый дом, Джо Байден быстро развеял слухи о своей неспособности справляться с президентскими обязанностями, очередным подтверждением чему стал саммит в Женеве. А вот первые месяцы вице-президентства Харрис подтвердили многие из обвинений, которые метал в ее адрес Дональд Трамп. Харрис показывает себя некомпетентным управленцем, не вызывает симпатий даже у значительной части однопартийцев, а в последнее время и вовсе пропала из публичного пространства, пишет в журнале «Профиль» директор Центра перспективных американских исследований ИМИ МГИМО Максим Сучков.
«Она — монстр… Ее президентство стало бы катастрофой для нашей страны… — распекал Дональд Трамп номинанта демократов на пост вице-президента Камалу Харрис в разгар предвыборной кампании — 2020. — Эта женщина просто не может кому-то нравиться… чрезвычайно противная».
«Очевидно, что ему просто очень трудно иметь дело с сильными женщинами, очень трудно», — попытался вступиться за напарницу Джо Байден.
«Эта Камала такого наговорила во время дебатов про Спящего Джо, удивительно, что он решил выбрать именно ее своим вице-президентом», — продолжал разжигать Трамп, припомнив эпизод дебатов демократов, когда Харрис обвиняла Байдена в потакании расистам.
Говорить о Камале Харрис как о восходящей звезде Демпартии стали в начале 2017-го. В ту пору демократы переживали глубокий идейный и кадровый кризис, будучи деморализованы победой Трампа. Камала почти идеально подходила на роль «нового лица» партии. Относительно молодая (55 лет) женщина, красноречивый юрист, одна из лучших партийных фандрайзеров. Ямайские и индийские корни позволяли политическим стратегам позиционировать ее и как «черную», и как «азиатку» — две динамично растущие избирательные группы американцев. Но самое главное, Харрис — протеже клана Клинтонов. На крупной донорской конференции в июле 2016-го влиятельные партийные спонсоры, близкие к Хилари Клинтон, не только учили Харрис «жить» в политике, но и помогали материально.
Еще раньше на нее обратил внимание великий и ужасный Джордж Сорос. В бытность Харрис генеральным прокурором Калифорнии он профинансировал ряд ее инициатив в сфере уголовной политики. Когда Камала решила баллотироваться в Сенат, Сорос внес пожертвования в ее избирательную кампанию. В 2015-м уже сама Харрис выступила на конференции Сороса «Видение 2020».
Широкую популярность среди демократического электората Харрис приобрела во время сенатских слушаний по «связям Трампа с Россией». Тогда она на глазах у всей страны жестко допрашивала генерального прокурора США Джеффа Сешинса. Это был ее звездный час.
Но когда Харрис решила побороться за президентское кресло, быстро стало очевидно, что переезжать в Белый дом ей пока рано. Малый опыт во внутренней политике (менее четырех лет в Сенате на момент выдвижения) и нулевой в международных делах снижали и ее шансы стать вице-президентом. Находить компромиссы с оппонентами в Конгрессе — одно из главных качеств для вице-президента — она не умела. Придуманная Трампом кличка fake Kamala («фальшивка Камала») прижилась не только у республиканцев, но и среди части ее однопартийцев.
Покровители Харрис в Демократической партии все это понимали — так появилась идея о Байдене как «хранителе президентского кресла», «переходном» кандидате от старого поколения демократов к новому. Вместо стандартного словосочетания «администрация Байдена» политтехнологи незаметно ввели в оборот «администрация Байдена — Харрис», а частое употребление этого выражения в СМИ быстро сделало его привычным.
Камале нужно было «переждать» четыре года президентства Байдена, поучиться и набрать политические очки. Проявить себя ей предоставили возможность на таких модных направлениях, как, во-первых, борьба с изменением климата, а во-вторых, противодействие автократам и глобальной коррупции. Обе темы близки прогрессистам, активному левому крылу Демпартии. Правда, сами прогрессисты относятся к Харрис настороженно, считая, что она ближе традиционному истеблишменту, чем им.
Изначально Харрис поручили ряд важных задач: кампания по вакцинации от коронавируса, расширение доступа граждан к широкополосному интернету и надзор над космической политикой США. Но главным вызовом для нее стал миграционный кризис на границе с Мексикой. В феврале американские пограничники взяли под стражу свыше 100 тысяч нелегалов. Их разместили в центрах временного содержания в приграничных штатах. Условия в этих лагерях были таковы, что возмутили даже самых лояльных демократам журналистов и правозащитные организации. Прогрессисты обвиняли Байдена в бесчеловечном отношении к мигрантам, а республиканцы — в бардаке на границе: «При Трампе такого не было». Белый дом к этому оказался не готов. Лишь через месяц Байден нашел выход: назначил Харрис ответственной за урегулирование ситуации, тем самым переложив на нее всю ответственность.
Выезжать на границу для решения текущих проблем Харрис, однако, не спешила. Сперва она хотела поговорить с руководителями стран Центральной Америки, из которых в Соединенные Штаты и устремляются мигранты. Но даже тут Харрис ждала два с половиной месяца, прежде чем отправиться в Мексику и Гватемалу. Вояж этот не впечатлил ни местные власти, ни тех, кто наблюдал за Харрис из США. Камала много рассуждала о причинах массовой миграции — преступность, коррупция, климатические изменения — и обещала латиноамериканским лидерам многомиллионные пакеты помощи и инвестиции. Но закончилось все строгим наказом сдерживать потоки нелегалов.
Пока Байден в Европе укреплял трансатлантическое единство и встречался с Путиным, Харрис отбивалась от нападок общественности. Когда стало уже невозможно уклоняться от ответа на вопросы о том, почему она не поедет на границу, чтобы своими глазами посмотреть на происходящее, Харрис пообещала, что сделает это «в скором времени». Правда, похоже, что подтолкнуло ее к этому не желание наконец разобраться с проблемой, а намерение Трампа отправиться к мексиканской границе 30 июня. Допустить, чтобы экс-президент перехватил эту повестку, демократы не могли.
В начале июня Байден назначил Харрис ответственной за еще один острый внутриполитический вопрос — расширение избирательных прав. После поражения на выборах-2020 в нескольких контролируемых республиканцами штатах были приняты законы, ограничивающие использование ряда избирательных практик, в том числе голосование по почте. Республиканцы уверены, что именно манипуляции с голосованием по почте позволили украсть у них победу. Предложенный Байденом альтернативный законопроект прошел Палату представителей, где у демократов численный перевес, но застрял в Сенате — там демократам нужны минимум 10 голосов республиканцев. Маловероятно, что Харрис сумеет их добыть.
Отсутствие результатов на обоих делегированных ей направлениях заметно ослабило позиции Харрис. В конце концов она решила уйти на какое-то время в тень. Вопрос, которым сейчас задаются в Вашингтоне: зачем Байден вообще поручил Камале вопросы если не заведомо провальные, то уж точно чреватые имиджевыми потерями и тем самым снижающие ее избирабельность на выборах-2024?
Версии на этот счет разнятся. Одни полагают, что Байден просто контролирует ее, не дает амбициозной Харрис подсидеть себя. Другие говорят, что Байден избавляется от протеже Клинтон, с которой у него свои счеты. Третьи уверены, что, как опытный политик, Байден не видит в Камале преемницу и, беспокоясь за будущее партии, сливает ее вопреки воле партийных воротил. Есть и те, кто верит, что Байден проводит «боевое крещение» Харрис. Дескать, если ей удастся справиться с этими кризисами, ее позиции на демократических праймериз и в общенациональном масштабе окрепнут и на следующие президентские выборы она выйдет матерым бойцом. Правда, ключевое слово во всех этих прогнозах — «если».
Подпишись: